Рассеянный лунный свет наполнял комнату.
Изабель села, положив руки на одеяло. Разгладила складки на коленях, подождала, наконец это стало совсем невыносимо, тогда она откинула его и легко соскочила с постели. Подобрав одной рукой длинные складки домашнего платья, осторожно скользнула к стоявшему неподалеку креслу. Босые ноги ступили на ковер, Изабель нерешительно остановилась перед спящим Норбертом. Он всегда уступал ей кровать и ночевал где-нибудь в другом месте. В этот раз постелью ему служило удобное широкое кресло, откинувшись на спинку которого он спал. Запахнутый халат поднимался на груди в такт дыханию. Сейчас Изабель больше всего была похожа на маленького зверька, который очень боялся, чтобы его не спугнули, она осторожно свернулась клубочком около Норберта, прижавшись к его руке и закрыла глаза. От него даже во сне исходила спокойная уверенность, надежность и тепло. Иза не выдержала и аккуратно оперевшись на его грудь заглянула в лицо. Ей хотелось приблизиться к этому человеку, к которому ее так тянуло; и его скуластое вытянутое лицо, и резкий очерк едва заметно раздувавшихся ноздрей, и жесткие короткие волосы – все в нем казалось ей привлекательным и очень красивым. Действительно, в Норберте Лестеле, в его внешности и повадках было своеобразное, специфическое обаяние, которое (к его большому огорчению) заставляло очередную женщину в придорожной таверне, унимая нервно стучащее сердце, потихоньку подливать ему в вино приворотное зелье.
На груди у Норберта было тепло и уютно, у Изабель затекли руки, но уходить никуда не хотелось. Хотелось спасть и настоящего, живого Лестеля рядом, поэтому она свернулась калачиком прямо на нем, обняла и, вздохнув, погрузилась в счастливый волшебный сон. Норберт ничего не почувствовал - девочка была слишком легкая, а он крепко спал, вымотавшись за день.
К утру у него затекла рука и он проснулся. Изабель спала, обвив его плечи руками. Это было конечно приятно, тем более что Норберт чувствовал только приятную тяжесть ее тела, что было совсем не обременительно. Однако, во-первых, вечером они засыпали порознь, во-вторых, его жертвы опять оказались напрасны, и в-третьих, это был уже далеко не первый раз. Ну и да, для репутации девочки это не совсем хорошо. А самое главное – ему хотелось встать, но не хотелось будить ее. Норберт задумчиво положил руку на теплый мягкий затылок Изабель и рассеянно погладил. Потом попытался осторожно высвободиться, но она его не отпускала, тогда он подождал немного и совершил еще одну попытку. Ничего не получилось, Иза вцепилась намертво, как заправский маленький клещ. Норберт тихо, но беззлобно выругался. Он решил сменить тактику – осторожно приподняться и снять ее с себя, аккуратно уложив назад в кресло. У него почти получилось, но внезапно Изабель проснулась и, еще ничего не соображая, испуганно вскрикнула и резко подалась вперед, а проще говоря – бросилась ему на шею. Норберт потерял равновесие, и вся эта сложная конструкция полетела на пол.
-Огненная крыса…меня…за ногу…- выдохнул наконец он, все еще переживая в душе столкновение по пути с маленьким, но чертовски крепким столиком. Изабель, оказавшаяся в крайне пикантной ситуации – верхом на Норберте, виновато моргнула, надеясь, что он скажет что-нибудь еще. Однако никакого желания общаться из тела внизу больше не последовало. Лестель задумчиво прислушивался к звенящей боли в черепе, созерцая рельеф на потолке.
-Ты не ударилась? – наконец последовал вопрос.
Иза отрицательно помотала головой.
-Это хорошо. А теперь слезь с меня, ладно?
Она переместилась на ковер, пододвинулась поближе к Норберту и нерешительно спросила:
-Тебе не больно?
-Нет.
-Хочешь, я вылечу?
-Нет. Лучше иди умойся, а я пошлю за завтраком. Только не обижайся, мне правда не надо, – добавил он, глядя на ее кислую мордочку.
Изабель поплелась в ванную.
-Слушай, почему тебе не нравится спать в кровати? – спросил Норберт, отламывая небольшой кусочек булки и намазывая ее маслом.
-Там холодно одной. Ну и…неуютно – вскидывая на него глаза, отозвалась Иза.
-А в кресле много уютней? Честно говоря, у меня вот ноги затекают. Может, нам как-нибудь поменяться? – добродушно усмехнулся ее собеседник – А ты здорово приспособила меня под плюшевого мишку, хотя и не скажу, что это так уж неприятно. Ладно, миледи, доедайте свой завтрак, впереди еще дорога.
-А вы, мессир, совершенно напрасно отказываетесь от моей лекарской помощи, когда она вам необходима. Вот уж что, а лечить я умею.
-Забудем об этом, хорошо?
-А что?
-Пошли!
-Нет, а почему?
-Изабель, пошли.
-Скажи, почему?!
-Не заставляй меня прибегать к крайним мерам.
-Это каким?
Норберт аккуратно обхватил ее вокруг талии и приподнял.
-ЭЙ! Поставь меня на пол!
-А по-моему, так с тобой куда удобнее. Хорошо, вот, поставил, теперь пойдем.
Иза не удержалась и хлопнула его по спине.
-О-хо-хо, это было очень больно, бери сумку. Стоп – прислушиваясь резко сменил тон Норберт – через дверь не пойдем. Через балкон, быстро! – Он схватил ее за руку и потащил за собой.
Изабель поняла, что это значит.
Они спустились с балкона, добежали до высокой зеленой изгороди, Норберт помог перелезть девушке, затем проворно спустился сам.
-Сейчас через задний двор, к ограде, там привязаны лошади…Хотя нет, стой. Кажется, мы можем не торопиться – пронзительно глядя на людей в темных плащах с надвинутыми на глаза капюшонами, четко произнес он, отодвигая Изабель назад.
бонус. Изабель в свои 15 лет.